Чемпионская пресс-конференция Льюиса Хэмилтона

Чемпионская пресс-конференция Льюиса Хэмилтона

Победа в Турции позволила Льюису Хэмилтону досрочно завоевать седьмой чемпионский титул. После гонки в FIA организовали традиционную пресс-конференцию для чемпиона мира…

Вопрос: Невероятный сезон, невероятный день! Что вы сейчас чувствуете?
Льюис Хэмилтон: Отец всегда говорил, что свои аргументы я должен представлять на трассе. Надеюсь, это выступление показало, на что я способен, чего мы можем добиться вместе. Это важно для детей, которые на нас смотрят. Я с пяти лет мечтал оказаться в Формуле 1, и это очень важно – стремиться к своей мечте, стремиться к чему-то большему – и не важно, сколько тебе лет.

Понадобилось много лет, чтобы пробиться в Формулу 1, я очень благодарен всем, кто мне помогал, моей команде, которая всегда верила в меня, Рону Деннису, который взял меня к себе, когда я был ребёнком, компании Mercedes, которая поддерживает меня с 13 лет и до этого дня. Я очень благодарен своей семье. Надеюсь, они сейчас празднуют.

Вопрос: Вы можете назвать эту победу одной из лучших в карьере?
Льюис Хэмилтон: Сравнивать сложно, ведь я давно выступаю. Каждая гонка уникальна по своему. Их невозможно сравнивать. В каждой из них мы проживаем какую-то часть своей жизни.

Условия на трассе сегодня действительно были очень сложными. Этот новый асфальт, с которым не могут справиться профессионалы, лучшие гонщики в мире. Вы видели, как машины вылетали, как ситуация выходила из под контроля – так скользко там было сегодня. И мне тоже пришлось непросто.

Вы знаете, что под дождём я обычно выступаю неплохо, но это был не дождь – мы словно гонялись по льду. Не помню, чтобы прежде я участвовал в ледовых гонках. Есть ощущение, что сегодня я поднялся на новый уровень. Я знаю, что сегодня никто не ждал моей победы. Да и сам я этого не ждал. Просто надеялся, что смогу ехать вперёд.

Я хорошо стартовал, но потерял позиции на первом круге с новыми шинами. Я чувствую, что чем больше я гоняюсь, тем лучше становлюсь. Я лучше понимаю себя, лучше чувствую машину – я знаю, что делать. По ходу гонки я постоянно подстраиваю свой пилотаж, чтобы максимально быстро проезжать каждый из поворотов. Этот алгоритм никогда не останавливается. Каждый следующий круг – это новый вызов. Думаю, сегодня это помогло, особенно во второй половине гонки.

Вопросы по видеосвязи

Вопрос: (Ребекка Клэнси) Вы упомянули свою семью, у вас уже был шанс с ними поговорить?
Льюис Хэмилтон: К сожалению, нет. Я только что получил свой телефон, там множество сообщений, которые я пока не открывал.

Семья поддерживала меня перед гонкой, я видел сообщение от мамы, но не успел его открыть, поскольку спешил к машине. Но я чувствую эту поддержку. Надеюсь, сейчас они чувствуют удовлетворение. Родителям пришлось многим пожертвовать ради меня, ради того, чтобы я был здесь, и я никогда не принимаю это как должное.

То, с чем мы сталкиваемся, трудности, которые мы переживаем, наши мечты и препятствия, встающие на нашем пути, люди, которые говорили, что мы никогда этого не добьёмся. Думаю, сегодня мы заставили их себя уважать.

Ещё многое предстоит сделать. Очевидно, что это чемпионат мира, смысл моей жизни, но есть гораздо большая победа, к которой мы вместе стремимся – стремление к равенству, к равным возможностям для всех детей, чтобы мы смогли создать лучшее будущее. И сделать это можно только вместе.

Вопрос: (Скотт Митчелл) Сегодня вы подтвердили титул впечатляющей победой, одной из лучших в вашей карьере, одной из лучших ваших побед с Mercedes. В какой момент вы поняли, что сможете выиграть? Насколько приятно побеждать с таким преимуществом?
Льюис Хэмилтон: Вы говорите, что я выиграл титул, но я пока с этим не свыкся.

В гонке я хорошо стартовал, потом потерял позицию, объезжая столбик, чтобы избежать штрафа – и боролся изо всех сил с теми, кто ехал впереди. Макс отлично чувствует себя на мокрой трассе, но он допустил разворот и был вынужден провести пит-стоп. Я ехал за Себастьяном и на мгновенье подумал, что смогу просто проехать мимо, на получилась напряженная борьба.

У Себастьяна этот сезон – самый сложный в карьере. Я подумал про себя: «Как здорово он едет, но он мне мешает, а эти парни впереди отрываются». Потом он стал отрываться от меня, и в этот момент я почувствовал, что победа ускользает.

Я посмотрел на панель, увидел, что мы в районе 30-го круга. Я сказал себе, что до финиша ещё очень далеко, что всякое может случиться – нужно продолжать атаковать. Я нашёл несколько решений, позволивших улучшить управляемость машины, прибавил в скорости, начала догонять Себастьяна, потом он отправился в боксы, а я сказал себе, что я в боксы сегодня точно больше не поеду.

Шины ещё работали, трасса подсыхала. Я чувствовал, что она не высохнет полностью, знал, что смогу использовать свой прошлый опыт и проехать эти круги. Увидев впереди машину Racing Point, я сказал себе: «Игра начинается – держи себя в руках и не допускай ошибок!»

Вопрос: (Эндрю Бенсон) В этом году вы сделали много мощных заявлений против расизма и стали самым успешным гонщиком, возможно, самым сильным из всех. Как вы считаете, что ещё больше усиливает ваш посыл миру?
Льюис Хэмилтон: Ни для кого не секрет, что я – единственный чернокожий гонщик в нашем спорте. На самом деле, я представитель двух рас одновременно, но сейчас дело не в этом.

Когда я был моложе, в нашем спорте не было никого, кто был бы похож на меня. Наблюдая за гонками, было легко решить, что здесь нет чернокожих, что им не попасть в Формулу 1. Думаю, посыл миру состоит как раз в том, что это не так. Дети, которые смотрели или ещё посмотрят эту гонку, должны понимать – не имеет значения, откуда ты родом. Каким бы ни было ваше прошлое, важно мечтать о будущем.

Если в каких-то местах, в каких-то сферах деятельности вы не видите людей такого же происхождения или этнической принадлежности, как вы – или той же религии, создайте свой путь. Это то, что мы сделали, что я смог сделать, хотя это было непросто. Но я надеюсь, что мой посыл понятен. Это посыл тем, кто сейчас ещё молод – нужно мечтать и никогда не сдаваться.

Вопрос: (Бен Хант) Льюис, примите поздравления! У меня пара вопросов. После финиша вами овладели эмоции, что вы чувствовали в тот момент, о чем думали? И второй вопрос: этот сезон выдался очень непростым для всех…
Льюис Хэмилтон: Не задавайте все вопросы сразу, сейчас я и один с трудом могу понять! Я крайне редко теряю контроль над эмоциями, но на последних кругах мы с командой много спорили, стоит ли проводить пит-стоп, и я повторял себе: «Держись, Льюис, ты справишься!» Я чувствовал, что осталось совсем немного, и если я финиширую на первом месте, то совершенно точно выиграю титул. В голове постоянно возникали воспоминания, как бы я ни пытался им помешать. Мне вспоминались разные моменты – начиная с пятилетнего возраста, когда я выиграл британский чемпионат по картингу, мы с отцом возвращались домой, пели «We are the champions» и вместе мечтали о Формуле 1. Когда сегодня я пересек линию финиша, я не смог сдержать слёз и рыдал на протяжении всего круга, а по возвращении на пит-лейн не сразу покинул кокпит, поскольку не мог поверить, что всё-таки выиграл титул.

С самого начала карьеры мне хватало сил, чтобы справляться с прессингом и трудностями, но я не смог бы добиться успеха без своего отца. В дни, когда я сомневался в себе, когда мне казалось, что я сработал недостаточно хорошо, он всегда меня поддерживал. Я думал о нем, о своей маме, о мачехе Линде, о брате и всех, кто был со мной и в трудные времена, и в моменты радости. Мне не хотелось поднимать визор шлема, чтобы люди увидели слёзы в моих глазах – я всегда говорил, что никто не увидит меня плачущим. Когда я видел, как плачут другие гонщики, я думал: «Со мной такого не будет», - но сегодня эмоции просто захлестнули.

Вопрос: (Бен Хант) Льюис, вы говорили, что хотели бы остаться в команде. Очевидно, пришло время вернуться к переговорам и подписать очередной контракт, не так ли?
Льюис Хэмилтон: Да, с этим вопросом нужно разобраться, но по ходу сезона я думал прежде всего о том, что нужно выполнить свою работу – контракт на этот год у меня есть, зачем торопиться и создавать лишний прессинг. Всему своё время, процесс обсуждения должен протекать органично, без спешки и какого-то принуждения.

Можно сказать, я решил сделать ставку на самого себя. Временами каждый из нас думает: «Что если я начну допускать ошибки, потеряю в скорости и не смогу выступать на том же уровне, как раньше? Насколько упадёт моя рыночная стоимость, не рухнет ли репутация?» Конечно, всегда можно быстро поставить подпись и гарантировать доход, но я решил, что сперва выполню работу.

Никто не знает меня лучше, чем я сам. И я лучше, чем когда-либо, понимаю, что нужно для завоевания титула. Потому мне хотелось отложить все вопросы о контракте до того момента, когда дело будет сделано. Теперь прессинг ниже, возможно, мы всё обсудим в ближайшие несколько недель, но впереди еще три гонки, которые я хочу выиграть. Работа над контрактом продолжается, мы обязательно её завершим.

Вопрос: (Фил Данкан) Льюис, примите поздравления с фантастическим достижением! В Великобритании всё больше людей считает, что вы достойны рыцарского титула за результаты на трассе и деятельность вне её. Рыцарского титула уже удостоены теннисист Энди Маррей, легкоатлет Мо Фара, велогонщик Брэдли Уиггинс. Если вас произведут в рыцари, что это будет значить для вас? И еще: вы говорили, что продолжаете прогрессировать – вправе ли мы ожидать, что Льюис Хэмилтон будет выступать в Формуле 1 и после того, как ему исполнится сорок лет?
Льюис Хэмилтон: Вряд ли я буду выступать после сорока лет, но пока мне только тридцать пять, я молод и полон сил!

Каждый год меня спрашивают о рыцарском титуле, но мне нечего сказать сверх того, что я говорил раньше. Когда я думаю об этом почетном звании, я вспоминаю своего дедушку, который прошёл войну, вспоминаю капитана Сэра Тома Мура, который был произведён в рыцари в возрасте ста лет. Я думаю о докторах и медсестрах, которые в нынешние непростые времена спасают человеческие жизни – они те самые невоспетые герои. Себя я невоспетым героем не считаю, ведь я никого не спас. Быть рыцарем – невероятная честь, которой удостаиваются немногие избранные.

Я испытываю чувство гордости, когда на подиуме слышу британский гимн. Это особенный момент, когда стоишь на верхней ступеньке, а над головой поднимается флаг родной страны. Пожалуй, это всё, что я могу сказать. О рыцарском титуле я не думаю, в Формуле 1 есть много задач, которые требуют моего внимания. В этом году мы осознали многие важные моменты, люди начали понимать, что несут ответственность за нынешнее положение дел, но в этой ответственности нет ничего плохого или пугающего – просто нужно работать над изменением ситуации к лучшему, не быть упрямыми, открыто смотреть на вещи и учиться понимать друг друга, чтобы у всех были равные права и возможности. Я не намерен прекращать бороться за равноправие и притом рассчитываю еще какое-то время выступать в гонках.

Вопрос: (Кристиан Менат): Мои поздравления, Льюис – потрясающее достижение. Я продолжу поднятую Скоттом тему о том, как вы добились такого результата – вы выиграли гонку, которую, как сказал Себастьян, «не должны были выиграть». Вы самый успешный гонщик в истории Формулы 1, но вас всё равно окружает много скептиков, считающих, что вы побеждаете благодаря тому, что у вас лучшая машина. Сегодня вы доказали, что это не так. Для вас это важно?
Льюис Хэмилтон: Да. Я хочу, чтобы таких уик-эндов было больше – больше гонок в столь сложных условиях, как сегодня. Чем больше таких возможностей, тем больше я смогу показать, на что способен. И надеюсь, сегодня вы это увидели… Я думаю, что заслужил уважение к себе. И что мои коллеги меня уважают. Они видят и знают, насколько было сложно сегодня, и что дело не в машине. Но я не смог бы этого добиться без поддержки удивительной группы людей – и рядом со мной есть ещё один великолепный гонщик, который не смог добиться такого же результата, хотя у него такая же машина.

Я замечаю любопытные комментарии, особенно от бывших гонщиков. Я обещаю вам и надеюсь, что сдержу слово – завершив карьеру через 10 или 20 лет и вспоминая прошлое, я буду поддерживать и воодушевлять следующее поколение молодых гонщиков, неважно, будь то Ландо, Джордж или Макс. Я знаю, насколько сложно выполнять эту работу, и как устроен этот мир. Конечно, нужна хорошая команда и быстрая машина. Без этого ни одному гонщику никогда не удавалось завоевать титул. Это касается всех чемпионатов, начиная с картинга.

Я помню свой первый чемпионат по картингу. Я гонялся, а у того парня, который выигрывал, были настоящие двигатели компании Rocket, и настраивал их отец Дженсона Баттона. Они были гораздо мощнее дешёвого двигателя на моём карте, который, пять раз менял владельца – с ним у меня не было шансов поддерживать темп тех парней. Я помню, что в какой-то уик-энд он переходил в следующий класс… Это было в Кимболтоне в 1992-м или 1993-м году – и продавал эти двигатели. Я помню, что отцу пришлось перезаложить дом, чтобы купить этот двигатель за 2000 фунтов. В тот день мы с тем парнем, который всё выигрывал, сделали вот что – мы поставили на мой карт его второй двигатель – тот, что я собирался купить – и я стабильно опережал его на трассе.

Итак, нужна правильная техника, и в нашем спорте это всегда будет актуально. Но не менее важно то, как с ней работаешь. И я надеюсь, что сегодня вы в этом убедились.

Вопрос: (Алекс Калинаускас): Льюис, поздравляю с завоеванием титула. Я хочу вернуться к тому, что вы уже говорили – когда вы нашли то, что вам помогло улучшить управляемость машины на промежуточной резине. Уверен, что это может быть большим секретом, но не могли бы вы немного объяснить, что имели в виду? И второй вопрос: вы говорили о выводах, которые сделали, проиграв титул на пит-лейн в 2007 году в похожих условиях. Как вам помогают уроки прошлого?
Льюис Хэмилтон: С возрастом я понимаю, что в большинстве случаев интуиция меня не подводит. И в большинстве случаев первая мысль оказывается правильной, верным выбором. Таким образом я учусь не сомневаться в себе. И сегодня вы это видели, а в 2007-м я был дебютантом. У меня была скорость, но не хватало опыта, чтобы вести за собой команду, говорить ей, что необходимо. Если бы я тогда знал то, что знаю сейчас, то сказал бы: «Парни, я должен заехать на пит-стоп, я сворачиваю в боксы». Тогда я не знал, что могу сказать это команде. Я ещё учился, что могу, а что не могу делать.

Несмотря на все успехи, время от времени всё равно появляются сомнения. Хотя это не так заметно в том Льюисе, которого вы видите перед сейчас.

Как вы видели, я почти не сомневался, что смогу доехать до финиша. Кругов за 18 кругов до финиша я подумал: «Я попробую доехать на этих шинах до конца гонки». Но начались вибрации, поэтому я постоянно следил за резиной и надеялся… Я боялся, что шины станут лысыми, как это произошло в 2007-м, но как и в 2007-м я не видел в зеркалах беговую дорожку и не понимал, достигла ли резина этой стадии или ещё нет. Именно поэтому я спрашивал команду, и мне надо было беречь резину в скоростных поворотах.

Я пытаться сохранить её в рабочем диапазоне, и главным было сохранить её температуру. Это связано с балансом тормозов, с манерой работы с шинами на выходе из поворотов, с траекториями, по которым надо объезжать многочисленные лужи, ведь заехав в лужу, машина вылетает с трассы. Сегодня было важно постоянно быть начеку. Как я сказал, я учился по ходу, бережно работал с резиной, проезжал быстрее и быстрее, и чувствовал всё большую уверенность.

Источник